Представляем вашему вниманию продолжение первой книги фэнтези-саги «Расскажи мне будущее прекрасного принца: Третий сын».

КНИГА I

ДОН ЛЬЕР ИЗ НЬЕННА

***

– Скажи мне откровенно, дон Льер, теперь я вызываю у тебя отвращение? После того, что ты видел той ночью.

Они ехали шагом по неширокой лесной дороге: гость предложил хозяйке совершить приятную утреннюю прогулку по ее ленным владениям, сопровождающих они не взяли. Гнедой конь лиардосца редкого вишневого оттенка по кличке Гранат был исключительно высок, не меньше двух с половиной братье в холке, с длинной крутой шеей, коротким мускулистым корпусом, длинной волнистой гривой и таким же пышным хвостом. Широкий лоб, большие миндалевидные глаза, гордый горбоносый профиль и изящный вырез ноздрей невольно притягивали взгляд к этому красавцу, не меньше, чем его стать. Гранат идеально подходил своему высокому статному хозяину, казалось, в них есть некое безусловное внутреннее сходство – спокойствие и собранность, стремительность и гибкость, сила и уверенность, а также едва проскальзывающая во всем облике надменность. Серая в звездах кобыла баронессы, изящная и легкая, заметно уступала в размерах боевому коню рыцаря, но ничуть не уступала в благородстве и красоте.

– То, что я видел, было иллюзией, которую я же и создал. Ты здесь совершенно ни при чем, обворожительная донья Латрисия, – он повернул голову и бросил на нее взгляд из-под полуопущенных век, в его бирюзовых глазах полыхнул тот завораживающе-призывный огонь желания и восхищения, перед которым не способно устоять ни одно женское сердце.

– Так ты придешь сегодня ко мне? Я ведь не представляю для тебя опасности в постели.

– Нет, не сегодня, – его взгляд изменился. – Сейчас я могу представлять опасность для тебя, ты все еще ослаблена.

– Что ты имеешь в виду? Ты можешь черпать жизненную силу из женщин, но я же натор.

– Из женщин могу, если захочу, – уточнил он. – Пришли мне как-нибудь провинившуюся молодую служанку, ту, которую тебе будет не жаль потерять. Я шучу, не большое удовольствие просыпаться рядом со сморщенным трупом. Обычно я так не поступаю даже с простолюдинками.

Ее милость скептически хмыкнула:

– Ты не шутишь, ты смеешься надо мной: молодого дарителя хватает лет на пятнадцать, если он чуть старше двадцати.

– Просто ты неосознанно растягивала удовольствие, несравненная госпожа, – усмехнулся он. – Сильный маг может исчерпать человека всего за одну ночь. Но это неразумно, все равно, что выпить за ужином три бочонка вина. Кроме того, как я уже говорил, в этом нет никакой необходимости. Поэтому задача мага состоит как раз в том, чтобы научиться защищать любовника-человека от своей силы.

Они добрались до развилки и свернули на более широкую дорогу с накатанной крестьянскими телегами колеей.

– Если ты такой мастер в защите возлюбленных от себя самого, то почему мне должно что-то угрожать? Мы прекрасно провели с тобой вместе немало сладостных ночей.

– Речь идет не о дыхании жизни, в нашем случае могут возникнуть другие сложности. Я знаю, что наши частоты силы не слишком гармонируют. Пока тебя наполняла заимствованная энергия дарителей, ты не ощущала никакого дискомфорта. Но в настоящий момент ты можешь пострадать от своего рода удара, который называется всплеском несовместимости, он повлечет временное расстройство твоего личного поля силы. Судя по описаниям, явление малоприятное, пусть и обратимое, не намного лучше бокала вина с танорусом.

– Ваши отговорки отличаются исключительной изобретательностью, монсеньор, – не смогла скрыть обиды донья Бельденорская. – Я пришлю вам служанку, можете делать с ней, что пожелаете.

– Не нужно. Послушай меня внимательно, – он придержал коня, спутница также натянула поводья. Его прямой спокойный взгляд, без тени насмешки или лукавства заставил ее унять эмоции и сосредоточиться на его словах, что было совершенно необходимо, так как дон Льер перешел на ламартинский.

– Это не отговорки. Наши магические способности, если говорить упрощенно, обусловлены наличием особого энергетического поля – личного поля силы, с его помощью мы манипулируем структурой окружающих нас вещей и не только предметов, а самой реальности, – принц тронул поводья, донья Латрисия последовала за ним. – Мы дергаем ее за невидимые, но крепкие нити, словно лошадь за удила, подчиняем нашей воле, расширяя, сужая, вытягивая или сворачивая свое поле по мере необходимости, вызывая вибрации и волны, всплески, выбросы и вихревые потоки. Наши возможности почти безграничны. Но за такую мощь приходится кое-чем расплачиваться. Природа магов-наторов очень сложна и частично опасна для нас самих. Не для кого-то из нас в отдельности, а для нас во взаимодействии, в том числе в любовных отношениях и продолжении рода. Особенно в продолжении рода. Личные поля силы обладают индивидуальными характеристиками – частотами. Резкая дисгармония частот силы может убить ребенка, рожденного от несовместимых магов. До того, как наторы смешались с людьми, их союзы с целью продолжения рода заключались только после проверки на совместимость частот потенциальных родителей. Сейчас проявленных магов слишком мало, мы появляемся через несколько поколений латентных носителей, а они не имеют личного поля, и все же… Твоя дочь, как она умерла?

– При чем здесь моя дочь? – от неожиданности она вновь остановила лошадь. – Это было очень давно… я плохо помню…

Проехавший чуть дальше рыцарь резко осадил Граната и поднял руку, призывая спутницу к молчанию. Немного впереди, примерно на расстоянии четверти дальности арбалетного выстрела в кустах с левой стороны дороги чуть слышно хрустнула ветка. За зарослями самшита и дрока притаились двое. В трех ставлие* дальше дорога делала крутой поворот на сто пятьдесят градусов, огибая неглубокий овраг, который скрывала от глаз густая лесная поросль. В образованном поворотом «мыске» по краям оврага за деревьями маг ощутил присутствие – там скрывалось не менее четырех десятков конников.

– Оставайся на месте. Когда я дам знак, разворачивайся и скачи к замку.

Донья Латрисия молча кивнула, она тоже почувствовала опасность, но не могла определить, насколько она велика. Он медленно направил коня к подозрительным кустам и когда почти поравнялся с ними, из засады показались двое. Оба среднего роста, лохматые, с заросшими неопрятными бородами лицами, отчего возраст можно было определить лишь с большой степенью приблизительности – от двадцати пяти до сорока. Один – чернявый сухопарый смерд в домотканой одежде, с коротким мечом за поясом, другой – коренастый курчавый блондин в кожаных штанах и шерстяной куртке, с виду похожий на седерского пехотинца, держал в руках толстую палицу.

– Чего вам, добрые люди? – поинтересовался дон Льер, ловко маневрируя конем и не позволяя разбойникам обойти себя с двух сторон.

– Нам бы, дон рыцарь, коня твоего… Уж больно хорош. И каменьев, что на донье сверкают, – примериваясь, как бы нанести удар по всаднику, не зацепив танцующего Граната, ответил молодец с палицей.

– И всего-то, любезный?

Шипастое ядро «восходящей звезды» размозжило череп любителю чужих коней и драгоценностей до того, как он успел придумать ответную реплику. В то же время чернявый выхватил меч и с громким воплем, который не мог не достичь ушей прячущихся у оврага конников, бросился в атаку. Удар рыцарского цепа отправил его вслед за приятелем в сумрачные подземелья Тельбита, также далекие от пиршественных столов владыки Гатинкара, как далеки пыточные казематы Эстерса от тронного зала короля Лиардоса.

– Скачите к Бельденору, ваша милость! – громко крикнул дон Льер, разворачивая коня.

Отдаленный топот копыт был слышен вполне отчетливо, потому донья Латрисия поворотила свою Звездную без единого возражения или вопроса и пустила ее быстрой рысью по направлению к развилке. Гранат нагнал серую кобылу ровно в тот момент, когда из-за поворота вырвались первые преследователи и с гиканьем устремились вслед за добычей. Миновав развилку, дон Льер проскакал ставлие и остановил коня, хозяйка Бельденора не сразу заметила его маневр и продолжала нестись по лесной дороге, пока какое-то внутренне чувство не заставило ее оглянуться и придержать лошадь.

Всадники, их оказалось несколько больше, чем ожидал лиардосец, размахивая мечами и булавами, – другие потрясали копьями или крестьянскими вилами, – неслись на развернувшегося к ним лицом одинокого рыцаря, замершего посреди лесной дороги. У некоторых были луки, но их обладатели либо не посчитали нужным тратить стрелы на легкую добычу, либо не отличались искусством стрельбы на скаку. Отпустив поводья неподвижного Граната, дон Льер развел руки в стороны и поднял их до уровня груди, словно собрался заключить в объятия первого разбойника, кто сумеет добраться до него, обскакав остальных.

Лошади умирали на несколько мгновений раньше людей и начинали падать под еще живыми седоками. Изумленные лица летящих вверх тормашками бандитов в полете вдруг перекашивались от резкой судороги нестерпимой боли, на землю падали бездыханные трупы, задние ряды по инерции налетали на передние. Но поскольку смерть поразила весь отряд практически одновременно, тела не оказались сваленными в одну кучу, они покрыли дорогу на протяжении двадцати братье. Дон Льер спешился, подошел к груде людских и конских трупов и быстро осмотрел поверженных. Двое разбойников, скакавших в арьергарде, еще дышали и были в сознании, но не могли пошевелиться или издать членораздельный звук. Рыцарь обнажил квилон…

***

Возвращаясь обратно, дон Льер склонился над телом жгучего брюнета с копной роскошных длинных кудрей и перевернул его на спину. Остекленевшие ярко-синие глаза уставились в небо, ухоженная короткая борода обрамляла навеки застывший оскал белозубой улыбки. Маг снял с шеи покойника массивную цепь из сини с объемным медальоном в форме двояковыпуклой девятиконечной звезды с крупным алмазом в центре, в его глазах промелькнула тень удовлетворения.

– Что это было? Ты говорил, что не умеешь убивать, как боевые маги.

Донья Латрисия подъехала к месту, где дон Льер оставил своего коня. Вид распростертых на дороге бандитов не особенно взволновал ее, крови было не слишком много – вылетевшие из чьей-то руки вилы воткнулись в брюхо лошади, кто-то при падении раскроил себе голову.

– Я говорил, что не имел возможности практиковать сопряженный удар¸ когда несколько магов бьют вместе и обращают в бегство тысячные армии, – лиардосец, перешагивая через тела с непринужденной грацией танцующего на королевском балу придворного, подошел к Гранату и Звездной.

– Я не сражу пятьсот рыцарей, но справиться с пятьюдесятью разбойниками могу.

– Зачем же ты возился с доном Бальдом?

– Я и не думал его убивать. За кого ты меня принимаешь? – принц положил руку на луку своего седла и бросил чуть укоризненный взгляд на спутницу. – Применять магию в поединке по меньшей мере бесчестно.

– Ты сам назвал себя чудовищем, дон Льер, – донья Латрисия смутилась и отвела взор.

– Исходя из того, что я могу сделать. В силу необходимости. Например, когда ватага бандитов нападает на благородную госпожу, рыцарь обязан защитить ее жизнь любым доступным способом, – чему-то усмехнулся дон Льер, вскакивая в седло. – Любителей убивать из чистой прихоти и без нас пруд пруди, а магам прихоть не к лицу.

– Извини, я сказала глупость. Едем?

– Нет, постой. Мы здесь еще не закончили, – кивнул он на последствия стычки. – Коль скоро это уже произошло, результаты нужно использовать. Закрой глаза, направь вперед свое поле, как будто из тебя исходит поток тонких лучиков света, чуть искрящихся, золотистых. Разверни поле веером и коснись им пространства над павшими и вокруг них. Что ты чувствуешь?

– Это… это жизненная сила?

– Да, эрвидея**. Окутывает тела словно туман, скопившийся на дне распадка. Когда человек умирает внезапно и преждевременно, не от болезни или старости, еще не растраченное дыхание жизни не сразу покидает его, некоторое время оно концентрируется рядом. Поэтому «свежего» покойника в некоторых случаях можно оживить, если устранить причину смерти, примерно в течение получаса. А можно забрать эрвидею, пока она не рассеялась.

Донья Латрисия невольно передернулась и открыла глаза:

– Я не стану прикасаться к мертвецам!

Маг хмыкнул и покачал головой:

– Я не предлагаю тебе заняться некрофилией, небесная донья. Вбери эрвидею в себя через веер твоего поля, втягивай осторожно, без спешки. И не пытайся собрать всю, зачерпни только небольшую часть, здесь ее слишком много для двоих.

– Для двоих? Как и ты?.. Здесь же нет женщин.

– Сейчас это свободная энергия, не важно, кому она принадлежала, – чуть пожал плечами маг. – Поскольку воскрешать сборище убийц, грабителей и насильников мы не станем, не вижу причин для щепетильности. Все крестьяне по деревням от Гвольта до Тариденны и от Жермани до Сунары вздохнут с облегчением, как и купцы, возящие товары по Срединному тракту. Судя по количеству людей, причем конных и неплохо вооруженных, это банда Мьорса по прозвищу Удача, большой был умелец вынюхивать ценную добычу и скрываться от отрядов ловцов. Сегодня удача от него отвернулась: кого бы Мьорс ни поджидал со своими людьми у оврага, но точно не нас.

– А кого он там ждал?

– Какой-нибудь большой торговый караван, например, из Седерии или, быть может, королевских сборщиков податей с сильной вооруженной охраной, – предположил дон Льер. – На случайных путников устраивать такую засаду Удача бы не стал. Время уходит, донья Латрисия, – тон мага резко изменился, в нем прозвучали повелительные ноты, которым трудно было не подчиниться, – каждый забирает свой трофей: используй шанс вернуть молодость двадцатипятилетней немедленно. Черпай, я скажу, когда нужно будет остановиться.

– Хорошо.

Он был безусловно прав: нет никакого смысла привередничать. Она закрыла глаза и потянулась к источнику живительной силы, погрузила в колышущийся туман эрвидеи послушно удлинившийся золотистый лучик, вдруг превратившийся в подобие полой соломинки…

– Довольно, донья Латрисия.

Голос дошел до ее сознания из невозможно далекого далека, пробившись сквозь сладостный поток тепла, искрящегося счастья, вечной неизъяснимой радости бытия. Приглушенный, раздражающий своей повелительной настойчивостью голос, она не хотела его слышать, не хотела слушать…

– Довольно, я сказал!

«Еще, еще! Наслаждение, сила, наслаждение силой… я есть сила, могущество, власть, свобода, я…»

– Прекрати!

«Ни за что! Еще, еще, еще!!!»

Ослепительная вспышка боли пронзила каждую частичку ее существа, разорвала тело на сотни тысяч умирающих ошметков окровавленной плоти… холод и тьма поглотили не успевший вырваться из уже не существующего горла последний крик.

* * *

Донья Латрисия открыла глаза, но лишь несколько секунд спустя смогла осознать то, что сообщали ей телесные ощущения: разноголосый птичий щебет, самозабвенный звон насекомых, легкое дуновение ветерка, яркий свет солнца и резкий запах нагретых его лучами трав. Она лежала на расстеленном на обочине дороги плаще спутника, дон Льер во весь рост растянулся рядом прямо на траве и смотрел в синеву неба, заложив руки под голову. Почувствовав ее легкое движение, он приподнялся и сел.

– Я жива?..

– Еще немного и была бы мертва. Магия наторов не терпит безрассудства, – холодом его тона можно было бы заморозить Бельденорское озеро.

– Я… я не знаю, что на меня нашло, – пролепетала донья Латрисия, не без труда ей удалось принять сидячую позу: в голове звенело, черные точки плясали перед глазами, во рту ощущался солоноватый привкус крови. – А что случилось?

– Тебя оглушило твоим же резко свернувшимся, точнее мгновенно схлопнувшимся энергетическим полем, – сообщил он и уже мягче добавил, – я не враг тебе, донья Латрисия. Не пытайся со мной бороться, не надейся меня победить. Поверь мне, игры с магией наторов всегда кончаются плохо: либо ты слушаешься наставника, либо погибаешь. А сейчас тебе нужно выпить это.

Дон Льер протянул невольно облизнувшей пересохшие губы баронессе серебряный кубок с бесцветной прозрачной жидкостью. Напиток оказался почти ледяным, тогда как бокал на ощупь был теплым. От неожиданности она едва не захлебнулась, но справилась. Несколько глотков кисловатой влаги с привкусом мяты и ривайского перца освежили и прояснили сознание. Однако раздумывать сейчас над тем, что куда схлопнулось и чем ее оглушило, она еще была не в состоянии. Мир вокруг принял четкие устойчивые очертания, и это было хорошо. Но чего-то в окружающем ландшафте явно не доставало. Донья Латрисия с изумлением поняла, что, если не считать Граната и Звездную, мирно общипывающих листву с кустарников у обочины, дорога совершенно пуста.

– А где тела?

– Какие тела? Ах, тела… Конские туши и трупы разбойников? Я их закопал, – усмехнулся маг.

– Как закопал? Когда? – ошарашенно спросила она.

– Сколько же я была в обмороке?

Воображение любезно нарисовало ей совершенно невероятную картину: принц Лиардоса с бешеной скоростью роет огромную яму и перетаскивает в нее десятки мертвых тел.

– Примерно четверть часа, – в бирюзовых глазах графа Ньеннского притаилась тысяча смешливых лаури.

– Вы снова смеетесь надо мной, ваше высочество. Должно быть это другое место?

Хозяйка Бельденора на удивление легко вскочила на ноги и огляделась. Нет, место наверняка было тем же – с высоты человеческого роста хорошо просматривалась развилка, которую они миновали, спасаясь от погони. И насколько хватало глаз в обе стороны, нигде не было видно ни малейших следов недавнего происшествия – ни тел, ни оружия, ни конской сбруи, ничего. Да и признаков свежевскопанной земли также не наблюдалось.

– Так куда они делись?

– Я бы сказал, испарились, – губы дона Льера изогнулись в едва различимой усмешке, – хотя с точки зрения структурного строения окружающего нас мира, это не совсем так.

Легкий холодок пробежал по позвоночнику доньи Латрисии, это случалось всякий раз, когда слова и действия мнимого рыцаря-наемника из Ньенна оказывались за пределами ее понимания.

– Не волнуйтесь, небесная донья, шайка Мьорса Удачи исчезла бесследно. То-то ловцы огорчатся: плакала их награда, обещанная магистратами пяти городов, – не без ехидства заметил дон Льер, поднимаясь на ноги, затем подобрал с земли плащ и отряхнул его от прилипших травинок. – Вот если бы ваша милость не вздумала самовольничать и не пыталась поглотить чрезмерное, а вернее критически опасное для целостности структуры поля количество эрвидеи, то имела бы крайне редкую возможность наблюдать, как еще могут использовать свободную жизненную энергию маги-наторы.

Вдаваться в дальнейшие объяснения маг расположен не был:

– Вернемся в Бельденор, донья Латрисия, самое время отпраздновать твое чудесное омоложение.

* * *

------------

* Ставлие - мера длины около 200 м.

** Эрвидея (древ. ридл.) - жизненная энергия или дыхание жизни (терминология магов).

Автор текста Тали

Этот и другие коллажи Тали к саге смотреть здесь.