Daily Life

12.04.2015

Общество воспринимает меня как актера с аристократическими корнями. Во мне этого совсем нет.

Моя мать, Элеонор, была одной из 4-х детей в семье из лондонского Ист Энда и пошла работать в услужение с 13 лет. Если смотреть относительно сериала «Аббатство Даунтон», она стояла на самой низшей ступени класса прислуги, служанка на грязной работе. Она вставала на рассвете, чтобы вычистить камины, отполировать решетки, делала черную работу. Позже она стала официанткой. И работала всю жизнь.

Моя работа – притворяться тем, кем я не являюсь. Но моя мать не притворялась никем, была такой как есть. Однако она стремилась улучшить свое положение для чего и вышла замуж за моего отца Уолтера, который стоял на несколько ступеней выше по классовой лестнице. Он умер, когда мне было 4 года, а она позже вышла замуж за нашего квартиранта Эдварда, который стал моим отчимом. Моя мать всю жизнь тяжело работала, не жалела себя, и я испытываю к ней большое уважение. Но она также изображала из себя мученицу из каких-то своих соображений и была склонна к сентиментальщине, что не имеет ничего общего с сентиментальностью. У нас были сложные отношения, часто излишне эмоциональные, особенно, когда я был в подростковом возрасте.

Моя мать научила меня множеству насущных простых вещей, таких как гладить рубашку, что я могу делать лучше любой женщины, которую я знаю, простейшему приготовлению пищи и тому, как заботиться о себе самом. Если хотите, творческие способности я унаследовал от отца, который как она говорила, был своего рода актер-любитель. Моя мать действительно была очень рада, что во мне проявилось кое-что от отца.

По некоторым причинам у меня проявилось заикание в подростковом возрасте, с которым я прожил до 18 лет. Мне приходилось составлять очень сложные предложения, чтобы избежать слов, с которыми я не мог справиться. Общение с девушками для меня были мучительно трудными.

Мне было 19, когда я познакомился с моей бывшей женой Джо (Хейторн). Мы прожили вместе более 30 лет, и за это время я очень изменился. Я сожалею, что брак распался, во многом это была и моя вина. Но теперь мы по здравому разумению лучшие друзья. У нас двое детей, сыну Оливеру 40 лет, дочери Ребекке 34. Большую часть жизни мы прожили вместе, а теперь мы постоянно общаемся, и я рад, что все складывается именно так.

Я считаю, что мужчины и женщины изначально разные. Конечно, это обобщение, но думаю, что женщины гораздо сложнее и гораздо лучше мужчин понимают причинно-следственные законы. Полагаю, что мужчины чаще всего об этом не задумываются. И уж точно не в молодости, когда мы охотимся, следуя нашим биологическим потребностям.

Самыми щедрыми актерами из тех, с кем мне приходилось работать, были женщины, такие как Джуди Денч. В нее очень сложно не влюбиться. Когда она работает, то создает вокруг себя минимум суеты. У нее может быть страшная головная боль, в ее личной жизни может случиться жуткая эмоциональная проблема, но вы об этом не узнаете. И она обладает удивительно крепким чувством юмора. Она потрясающая.

Какие женщины меня привлекают? Красивые! Это я шучу. Мне нравится независимость, я люблю сильных женщин, которые выживают и преуспевают в мире, где в большинстве профессий доминируют мужчины. Это описание подходит и моей бывшей жене и моей бывшей невесте Элеонор (Бурман, с которой у него есть дочь Роуз 3 лет).

Отцовство – это здорово, а Роуз чудесная. Ее появление разбудило во мне отцовские чувства, несмотря на непоколебимую любовь к моей взрослой дочери. Роуз, она как наливное яблочко и, несмотря на нашу с ней разницу в возрасте, я надеюсь, что у меня будет еще несколько лет на то, чтобы увидеть, как она вырастет. Я надеюсь, что к тому времени, когда Роуз подрастет, мир станет менее предвзятым в отношении женщин. Полагаю, что уже сейчас намного больше равенства полов и меньше ханжества, и это хорошо. Но, порой мне хочется, чтобы Роуз росла в другое время. Когда я был мальчишкой, несмотря на то, что мы делали ошибки, у нас была возможность жить в обычном не интернетовском мире. Я сожалею, что закончилось то простое время.

Перевод marina