Знакомство с фильмом «Призрак оперы» 1990 года станет приятным сюрпризом для всех любителей красивой и трагичной истории, некогда поведанной миру французским писателем и журналистом Гастоном Леру и получившей широкую популярность, благодаря мюзиклу Э.Л.Уэббера и его экранизации в 2004 году. Речь не пойдет о компаративном анализе этих двух картин, так как нет смысла сравнивать несравнимое (например, «Пиковую даму» А. С. Пушкина и П. И. Чайковского — сюжет почти один, а шедевры абсолютно разные), замечу лишь, что внимательный зритель легко обнаружит в фильме Д. Шумахера ряд несомненных заимствований.  

Что же касается многочисленных попыток экранизации книги, представляющих собой в большистве случаев фильмы «по мотивам», то они как минимум разочаровывают, а некоторые откровенно неприятны. Ужастик вместо драмы и фарс вместо трагедии – зрелище, как правило, печальное, неговоря уже о том, что широко распространенная «кислотно-ожоговая» версия происхождения Призрака демонстрирует скудное воображение сценаристов и не имеет ни малейшего отношения к роману Леру, впрочем, убожество мистико-демонических и фантастически-крысиных вариаций на тему выглядит еще более удручающе.

На столь непрезентабельном фоне фильм британского оскароносного режиссера Тони Ричардсона является глотком чистого воздуха, объектом эстетического наслаждения и источником катарсиса. Это, безусловно, лучшее воплощение самой идеи истории о гении, вынужденном скрываться в подвалах величественной Гранд Опера по причине чудовищного врожденного уродства.

В первую очередь следует отдать должное оригинальному сценарию Артура Л. Копита, который выигрывает логичностью, реалистичностью и драматизмом даже по сравнению с первоисточником, события и образы персонажей подкупают достоверностью и эмоциональной глубиной.

Кроме того, в качестве большого достоинства картины хочется отметить великолепное музыкальное оформление фильма, саундтрек к которому написан давним партнером Ричардсона по совместному творчеству Джоном Эддисоном, также являющимся лауреатом премии Оскар. Торжественно-сдержанные, тревожно-напряженные, щемяще-лирические, волшебно-чарующие мелодии органично вплетаются в ткань произведения, оттеняя и подчеркивая перипетии сюжета. И, разумеется, в фильме об оперном театре конца XIX века не могут не использоваться фрагменты классических шедевров, мы слышим музыку Ш. Гуно, Дж. Верди, В. Беллини. Исполнение партий профессиональными оперными певцами – Жераром Гарино (Эрик), Мишель Лагранж (Кристина) и др. – превосходно. 

Отдельной строкой необходимо выделить международный звездный состав актеров – это легенда мирового кино Берт Ланкастер (обладатель всех мыслимых кинопремий от Оскара до Серебряного Медведя и Кубка Вольпи), замечательные французские актеры Жан-Пьер Кассель и Андреа Ферроль, известный британский (шотландский) актер Иен Ричардсон и великолепный Чарльз Дэнс в роли Эрика. Прекрасно вписались в команду знаменитостей молодые (на момент съемок фильма) американцы – Тери Поло и Адам Сторке.

Отличная работа оператора (Стив Яконелли) и осветителей, особенно ярко проявившаяся в создании эффекта «волшебного царства Призрака», приятно дополняет общее положительное впечатление. Фильм частично снимался в самой Парижской Опере (Дворце Гарнье), что придает картине шарм и атмосферность.

Немного о сюжете и персонажах.

Благодаря деньгам и связям, некто месье Шоле (Иен Ричардсон) добивается отстранения от должности долгие годы руководившего Оперой Жерара Каррьера (Берт Ланкастер) и занимает его место. Жена Шоле – оперная певица Карлотта (Андреа Ферроль), теперь она станет примадонной театра. Голос Карлотты – настоящая катастрофа, эти вопли стоит услышать, чтобы понять ужас несчастного Призрака!

Созданный Дэнсом образ изумителен: его Эрик элегантен, изящен, галантен, временами пугающ, полон трагизма и вызывает у зрителя глубокое сострадание, веришь его завораживающему голосу и невероятным глазам – грусти, гневу, сарказму, восхищению, растерянности, боли, задумчивым философическим тирадам и крикам отчаяния. Если можно так выразиться, это самый человечный Эрик мирового кинематографа, он психически нормален (в отличие от большинства экранных Призраков), может быть, слегка «неуравновешен» в критические моменты, когда причиняют душевную боль ему или тому, кого он любит, но он не маньяк и не монстр. Этот, обладающий горьким чувством юмора и глубоко страдающий человек, всю жизнь старался хоть как-то справиться со своим несчастьем, найти смысл своего существования, создать относительно приемлемый мир, в котором он мог бы обитать. То, как он умеет ценить немногочисленные подарки своей недоброй судьбы и оценивать их здраво, потрясает. Пока директором Оперы был Жерар, его отец, Призрак успешно реализовал себя в качестве негласного художественного руководителя театра. Предприятие процветало. Но вот все рушится…

Великолепен в фильме актерский дуэт Дэнса и Ланкастера: их исключительно талантливое, точное и тонкое исполнение ролей достойно громких рукоплесканий, а сцены с их участием смотрятся с затаенным дыханием. Линия отца и сына – еще одно оригинальное достоинство сценария фильма, усиливающее трагизм финала. Последний диалог, когда Каррьер обещает похоронить Эрика так, чтобы его никто не нашел и не увидел его лица, буквально «пробирает» до глубины души. Ритм разговора размерен и нетороплив, и в то же время сцена невероятно пронзительна, она завораживает и потрясает.

Линия Кристины (Тери Поло) с точки зрения ее биографии и истории появления в Опере вполне удовлетворительна. Девушка приходит в театр с рекомендательным письмом от графа де Шаньи к директору Каррьеру, чтобы ей помогли брать уроки пения, но попадает как раз в день его увольнения и не встречается с Жераром. Как девушка деревенская, Кристина в чем-то наивна, однако глупостей у нее в голове не слишком много. Она счастлива уже тем, что оказывается в театре – ее принимают в костюмерный цех стирать и гладить костюмы. И, конечно, она поет по ночам в своей коморке, а то и пробирается на сцену… Ее слышит Призрак и предлагает поставить чудесный голос. С Кристиной Эрик ­– образец джентльмена. Он сочиняет историю о том, что является известным музыкантом, но не берет учеников, и лишь уникальность голоса девушки подвигла его предложить наставничество, а потому он желает сохранить инкогнито и носит маску: «Иначе и другим захочется». Кристина — красивая, сердечная девушка, которую, в общем-то, нельзя обвинить в черной неблагодарности, что уже радует, но женское любопытство неистребимо. Позже, когда она уже узнает, кем на самом деле является маэстро, Кристина настойчиво уговаривает Эрика позволить ей увидеть его лицо.

«У меня нет лица, у меня только жалкое подобие лица…», – с горечью признается Призрак и всеми силами старается отказать ученице в той единственной просьбе, которую не может исполнить. Однако надежда, как известно, умирает последней, она теплится где-то в глубине израненной души Призрака, надежда на то, что в мире найдется женщина, способная любить его таким, каков он есть. Поставленная Тони Ричардсоном сцена снятия маски заставляет сердце зрителя кровоточить…

В фильме нет виконта Рауля де Шаньи, соперником Эрика здесь является граф Филипп де Шаньи (Адам Сторке), большой роли такая замена не играет. Право же этот образ тоже вполне реалистичен и выигрывает по сравнению с большинством Раулей.  Аристократ, ухлестывающий за всеми симпатичными артистками Оперы подряд, куда как убедительнее мало правдоподобного рыцаря начинающей певицы. Он молод, красив и богат, так что его внимание и покровительство всех устраивает. Филипп – любимец труппы, повеса само собой, но вполне милый парень. Кристину он услышал на сельской ярмарке, когда ехал в свое поместье. Но, видно, очень торопился, поэтому просто дал ей письмо и отправился своей дорогой. То, что они были знакомы в детстве, выяснится несколько позже. Чтож, в реальной жизни и не такие вещи случаются, вполне допустимо.  

Вообще, в данной постановке каждый персонаж интересен. Немного гротескные Шоле и Карлотта вполне хороши на своем злодейском месте. Карлотта – дама стервозная, но очень неглупая, а не желающий подчиняться требованиям «привидения» новый директор достаточно убедителен в своем рвении избавиться от «диктатора» и в то же время гибок в определенных вопросах ведения дела. Очень колоритны проницательный полицейский инспектор Леду (Жан-Пьер Кассель), человек с юмором и меломан, не проявляющий чрезмерного упорства в попытках уничтожить Призрака, и старый «сообщник» Каррьера в распространении и поддержании легенды о таинственном обитателе подвалов швейцар Жан-Клод (Жан Ружери).

Есть ли у фильма недостатки? Пожалуй, есть, однако на сугубо субъективный взгляд, так как они касаются некоторых нюансов сюжетной линии и режиссерского волюнтаризма. То, что кажется недостатком автору данной рецензии, вполне может быть воспринято другим зрителем как результат смелого креативного подхода. В любом случае множество «плюсов» начисто перекрывает отдельные «минусы».

Итак, чем еще впечатляет «Призрак оперы» 1990 года? Вспомним, что герой романа Леру, все же был персонажем романтическим, несмотря на физическое уродство, а также психическую и моральную ущербность (он не видел разницы между убийством крысы и убийством человека, ибо мир слишком жестоко обошелся с ним самим). Но тема трагической любви чудовища к красавице наиболее важна в сюжете первоисточника. Ее удачное отражение в кинематографе можно отметить только в фильмах 1925, 1990 и 2004 годов, во всех остальных экранизациях мы имеем, образно выражаясь, либо смех, либо грех.
В фильме Тони Ричардсона любовь маэстро к своей ученице – это страсть и поклонение, надежда и отчаяние, восторг и жертвенность, забота и стремление защитить… Прекрасная Любовь. Ее высшим воплощением становится бесподобно поставленный финальный дуэт «Фауста»: красивая и эмоционально очень сильная сцена – триумф Призрака и его великой любви.

Увы, у маэстро не было лица, но были прекрасная чистая душа и горячее страстное сердце. Финал фильма неизбежно трагичен…

Автор рецензии Тали

Данный материал является собственностью нашего сайта . При перепечатке или использовании части текста  ссылка на сайт http://charlesdance.ucoz.ru/ обязательна.